И вот растанцевались там… А ей тоже уже – почти это: почти 30-ть. Но еще не «за»… Ей 26-ть тогда было… Спрашиваю: а чё тогда сюда, — чё, говорю, тебя сюда позвало? Меня-то, — понятно. А тебя чё?.. Просто, говорит, мне старшие нравятся. Нравится, что серьезные… Тоже родом из села. Санитаркой в поликлинике работала. Тоже приходилось – бинты там использованные, утки переносить… Я спрашиваю: не чуешь? – говорю. Она: нет, — а чё? Я говорю: ничем от меня не пахнет, — запаха нету? – говорю. Она: нет, говорит; так – потом немного пахнет из подмышек; а так, говорит, нет, — ничем таким…
А я мылся, — намывался там! По четыре раза… На мочалке, наверное, процентов 15-ть кожи своей оставил!.. Терся ежедневно. Впустую…
Она называла нас – меня и себя… Говорила, что мы «санитары города»… Тоже типа, как Оскар мыслила. Правильно… Я говорю: а поехали ко мне, говорю, в деревню? Она: ладно, чё, — окей… Я думаю: хватит, думаю, санитарить. Собрались – и всё. С концами, что называется… Бросил городскую жизнь. Цивильную… Просто устал, что называется… И – к матери к своей. В родные места…
Она у меня хорошая. Ништяк, что называется… Светка, — я говорю. Имею в виду… Говорю ей: ну, посмотри на меня, — посмотри, что называется! Я – некрасивый… Незнаменитый, опять же. Не прославился… А она мне так: нет, говорит, — люблю, говорит, вот этот нос, — рот вот этот. Живот, опять же… Представь, говорит, как хорошо: похоронят, говорит, нас на одном кладбище. Могилки вот так будут: рядышком… Я говорю: ну, ты вообще, что называется!.. Могилки!.. У меня всё чики-пуки лично. Не знаю, говорю, как ты… А у меня супер…
А про Оскара потом узнавал… Рэкетом там, что ли, занялся. С серьезными пацанами связался… У них там главарь, пахан… Или как там?.. Я в этом ничё не это, — не шарю, что называется… Главарь ихний, — у него там это – половину мозга отрезали… Просто у него там эта – как там?.. Жаба. Болезнь: жаба головы… Вот здесь вот, в голове… Говорят же там: жаба мужика какого-нибудь давит, — задавила… Это – вот здесь вот: жаба: в голове. В мозгах… И вот они все там такие эти – серьезные, что называется. Так подходят к этому – к Оскарику. И предлагают: сотрудничество. У них там в фирме работать. Бабки из этих выколачивать – из людей, коммерсантов. Мани-мани. Лавэ, что называется… Сначала бытовыми услугами занимались, вроде. Как только перестройка пошла. Ремонты там на квартирах делали; из ковров пыль вытрясали; мусор выносили. Комбинат бытовых услуг. Частный… А потом смотрят: из людей-то лучше, чем из ковров. Выколачивать… И, такие, к этому – к Оскару: давай, к нам со своей этой — «…чисткой», что называется. Нам, говорят, такие нужны… Оскар думает: ладно, думает, чё: окей…
Стал рэкетом на машине заниматься… Подъедет вот так в конце смены, под вечер… Ему наводку там, в фирме дают: подъедешь, мол, к такому-то вот киоску, — засунешь свой шланг туда, в окошечко, — спросишь, поинтересуешься: будут деньги, нет?.. И вот стал там Оскар… Стал потом называть это, — то, чем занимался: «выдать премию Оскара»… Подрулит так к киоску или к магазину там, — сунет внутрь шланг гофрированный и кричит: ну чё, кричит: бабки сёдня будут?! Иначе, кричит, премию Оскара выдам!.. И если там ничё не это – не дают ему… Вот так еще встанет, — так – руки на груди крестом… И премию выдает. Сполна, что называется. Пока всё не сольет… Ну, само собой: рэкет. Всё по-серьезному: ништяк…
А один раз тоже вот так подъезжает, подрулил так к одному: ну, чё, кричит, — выдать тебе Оскара?! Или не надо?!.. А тот ему – из окошка, такой: да пошел ты!.. – говорит… Вон, смотри, — говорит, — на прилавке у меня китайское с турецким – почти тоже самое, что у тебя там, в машине… Жизнь, говорит, у меня тоже – такая же самая, что называется… И ты, говорит, еще меня чем-то напугать захотел?!.. Давай, говорит, своего Оскара, — выписывай! Давай, давай, чё, — лей! Всё равно, говорит, хуже уже не будет, — не может быть… Оскар постоял так, послушал, посмотрел… В общем, порвал с рэкетом… И ушел куда-то… Наверное, в горы обратно. К своим туда…
Светке говорю: я не знаменитый, говорю, — никто не знает меня. Никому не нужен, что называется… Я богом обиженный… Как это, говорит, никто не знает?! Тебя, говорит, вся деревня знает и помнит. Знают, что, как только бухнешь там или чё, — сразу же на улицу выбегаешь, — несет тебя… И постоянно к этому – к магазину, к сельпо тянет. На пятак, на центральный. Демократию защищать… И постоянно в этих – в трусах в одних… И тогда, говорят, на этой – на наволочке написал там чё-то… Типа: «Свободу Юрию Деточкину!», что ли… А у самого эти – плавки китайские. С просветом. Всё наружу, что называется… Не знаю, чё меня заставляет нижнее белье показывать… Просто в верхнем я не такой. Не видно меня. Всей моей привлекательности, что называется…
И тогда, — когда заболел… Светка мне эти – горчичники ставила. Ходила покупала… Она-то знает: санитарка… Я тогда посмотрел вот так… на руки на ее… Вот так взял руки ее… Света, говорю..!.. А спину жгёт, — чешется там… Знаю, что мне эти горчичники… Что мне вообще эти горчичники до одного места, что называется..!.. Света! – говорю… Прости, говорю! За всё прости!.. Если там можешь или чё… Знаю, говорю: дурак я, — лох, что называется. Сашка-Промокашка… Не прославился ничем… Света, говорю… А сам-то… Самого главного, что называется, сказать не могу… Слова как-то там застревают… Стыдно как-то… Никогда в жизни такого не говорил… Хотел всю жизнь. Сказать, что называется… И не мог… Чё-то это… — чё-то останавливало…
Света, прости!.. Я знаю: я привлекательный. Я – супер. Чики-пики самогон… Но, Света, — ты для меня всё. А я тебе… А я к тебе – так. Повернулся таким местом. Что называется… Свет, — не хочу быть привлекательным для всех… Только для тебя хочу. Чтобы ты одна смотрела. А не весь город… Как там слова великого русского этого..?.. Как там?.. Не жалею, не зову и не плачу, что называется… Всё прошло, Светлана… Всё чики-пики самогон… Свет… — я не буду больше этим… Окей, окей, Света!.. Нормально всё. Нормально…
Эй!.. Эй, прохожий! Мужик!.. Да остановись ты, в самом деле! Притормози слеганца!.. Стой… Это, — знаешь чё? Сбегай там, — скажи Светке… Щас я тебе вот это… Щас на бумажке адрес… Постой, подожди!.. Да качумай ты! Куда спешишь всё время?!.. Щас… Супер, что называется! Даже карандаша в карманах не ношу, — не носил никогда!.. Нормально, — чё!.. Даже записки нечем написать теперь… Подожди, — я тебе щас… вот так… Щас на стекло подышу… Пальцем буду. По-деревенски, по-простецкому… Смотри: видишь?! Адрес видишь?! – говорю… Съезди туда, а?! Будь товарищем, — чё ты?!.. Братан!.. Съезди, Светке скажи, что тут, — за стеклом сижу. Временно… Скажи: всё в порядке. Скажешь, нет?!.. Можно тебе доверять?!.. Тебе можно, — я вижу. Я уверен… У тебя лицо хорошее. Прекрасное… Ну, куда ты?!.. Не дослушал… Но, думаю, передаст. Сделает, как надо… Лицо хорошее… Нужно верить людям. Надо… Иначе, зачем вообще? Зачем вообще жить?.. Смотри: сколько много людей! Сколько… идет… Нужно верить… Лица хорошие… Передадут. Всё скажут… Я же адрес написал вот… Он это, правда… растаял. Исчезает всё время… Но я еще раз. Чё мне стоит?.. На стекле окей писать. Пальцем…
Я бы к этим – к сотрудникам обратился. К серьезным ребятам… Но мне стыдно… Стыдно чё-то, — не знаю… Раз уж обещал сидеть, — так сижу… Буду сидеть до конца… Или взять, нахрен..!.. Взять разбить эту витрину вот так — ..!.. Стулом её этим..!.. Да не, Санёк. Не, не. Ты это, — ты качумай… Раз уж обещал посидеть, то и это… Давай, — спокойно. Чтоб чики-пики… Я же это, в самом деле, — серьезный пацан. Крутой…
Часы еще эти..!.. Шурин этот тоже..!.. Подарил, блин!.. Ломаются при первом же этом, — при серьезном испытании. Жизненном… Возьму вот так – будет ему очередной юбилей, — возьму вот так, — в салофан их снова заверну и подарю ему назад. Скажу: нормально, чё: носи…
Да когда уже там..?!.. Который час?!.. Может, уже домой пора? А я тут… Выйти туда, — в магазин, — вовнутрь?.. Сказать: парни, это, — я понимаю там, что обещания там – всё такое, базар-вокзал… Но мне надо, — понимаете?.. Домой надо!.. Что я без дома вообще?!.. Я и без гарнитура… Ладно, чё, — уговорили: посидел за так, — удовольствие, что называется, получил на халяву. А теперь всё: выпускайте… Вон аж часы это, — на часах котлы лопнули. Пока тут парился у вас… Слушайте, — это, — пацаны… Я не знаю, может, у вас уже рабочий день к концу… Ну и у меня тоже – чики-пики самогон: домой пора… Поймите правильно, что называется… (С последними словами покидает витрину. Уходит туда, где, предположительно, магазинный салон.)
Опубликовано 17 Февраль 2012 в рубрике Комедии
